Хроники Артура - Страница 168

168

Я приветствовал воинов, ожидавших, когда их разместят на ночлег, и порадовался, увидев среди них Иссу, лучшего из моих копейщиков; этот жизнерадостный деревенский силач в бою защищал меня справа. Я обнял его, потом выразил сожаление, что не приготовил подарков.

– Наша награда близка, – добавил я и оглядел десятка два девушек, которых мои бойцы вывезли из Силурии, – хотя, как я погляжу, кое-кто из вас уже обзавелся наградой.

Они рассмеялись. Подруга Иссы была смазливая темноволосая девчушка лет, наверное, четырнадцати. Он с гордостью представил ее мне.

– Скарах, господин.

– Ирландка? – спросил я.

Скарах кивнула.

– Я была рабыней у Лэдвис, господин. – Она говорила на ирландском, языке, похожем на наш, но, как и имя, сразу выдающем ее происхождение. Я догадался, что люди Гундлеуса захватили ее во время набега на земли короля Энгуса. Большая часть рабов-ирландцев была из таких же поселений на западном берегу Британии, хотя, полагаю, никому еще не удалось добыть невольников в Ллейне. Лишь безумец решился бы сунуться во владения Диурнаха.

– Лэдвис! – воскликнул я. – Что с ней?

Смуглая и рослая Лэдвис была тайной женою Гундлеуса, от которой тот отрекся, когда Горфиддид предложим ему руку Кайнвин.

– Мы убили ее, господин, – радостно объявила Скарах. – Убили в кухне. Я сама проткнула ей живот вертелом.

– Славная девочка! – с жаром произнес Исса.

– Вот и береги ее, – сказал я. Предыдущая подруга ушла от Иссы к бродячим христианским миссионерам. Впрочем, отважная Скарах такой глупости не совершит.

Ближе к вечеру, воспользовавшись известью из Кунегласовых запасов, мои люди нарисовали на щитах новую эмблему. Право это Артур даровал мне накануне битвы при Лугг Вейле, однако мы не успели перекрасить щиты, и на них по-прежнему красовался Артуров медведь. Мои люди ждали, что нашим символом станет волчья морда – память о волчьих хвостах, которые мы нацепили на шлемы в Беноике, но я велел каждому нарисовать пятиконечную звезду. "Звезду", – недовольно ворчал Каван. Он предпочел бы что-нибудь грозное, клыкастого и когтистого зверя, но я твердо стоял на своем.

– Серена, – сказал я, – ибо мы – звезды в строю воинов.

Объяснение всем понравилось, и никто не заподозрил меня в безнадежном романтизме. Сначала мы покрасили круглые, обтянутые кожей щиты дегтем, потом нарисовали звезды, прикладывая ножны, чтобы провести прямые линии, а когда известь высохла, наложили глянец из сосновой смолы и яичного белка, чтобы эмблемы не смывало дождем.

– Оригинально, – нехотя признал Каван, когда мы любовались раскрашенными щитами.

– Великолепно, – сказал я.

Вечером, когда я обедал в кругу воинов, евших на полу в зале, Исса стоял у меня за спиной в качестве щитоносца. Лак еще не застыл, но от этого звезда только ярче блестела. Прислуживала мне Скарах. Нас кормили жидкой ячменной кашей. Ничего лучше поварни Кар Своса приготовить не могли – там шла подготовка к завтрашнему грандиозному пиру. Повсюду царила суета. Зал украсили ветками бука, пол вымели и посыпали свежим камышом, из женских покоев доходили слухи о необычайных вышитых нарядах. По меньшей мере четыреста воинов собрались сейчас в Кар Свосе. Жили они в шалашах за крепостным валом. Внутри укрепления не было прохода от их собак, женщин и детей. Половина воинов принадлежали Кунегласу, половина пришли из Думнонии. Ссор и стычек не было, даже когда стало известно, что саксонские орды Эллы захватили Ратэ не без помощи Артура. Кунеглас, видимо, подозревал, что союз с Эллой куплен каким-то подобным способом, и принял клятву Артура отомстить за повисцев, погибших в захваченной крепости.

Я не видел ни Мерлина, ни Нимуэ с ночи на Долфорвине. Мерлин покинул Кар Свос, а про Нимуэ говорили, будто она живет здесь в женских покоях и проводит время с принцессой Кайнвин. Мне в это не верилось, уж больно они разные. Черноволосая Нимуэ, на несколько лет старше Кайнвин, постоянно балансировала между яростью и безумием; белокурая Кайнвин отличалась мягким нравом и тем, что Мерлин назвал "правильностью". Я не мог вообразить, чтобы у них нашлись общие темы для разговора, и потому рассудил, что молва лжет, а на самом деле Нимуэ отправилась вместе с Мерлином, который, по моим предположениям, искал сейчас воинов для похода за Котлом через проклятые земли Диурнаха.

Идти ли мне с ним? Утром перед помолвкой Кайнвин я отправился на север, в дубовый лес, обрамляющий широкую долину Кар Своса. Кунеглас объяснил, где найти то, что я ищу. Исса, верный Исса, отправился со мной, хоть и не знал, что нужно мне в вековой дубраве.

Эти края, сердце Повиса, оказались почти не затронуты римским влиянием. Римляне построили здесь крепости, такие, как Кар Свос, проложили несколько дорог вдоль речных долин, но не оставили городов или вилл вроде тех, что придавали Думнонии лоск утраченной цивилизации. Не много здесь было и христиан; старая вера существовала без той озлобленности, что в землях Мордреда, где христиане и язычники соперничали за королевские милости и право воздвигать свои храмы в святых местах. Римляне разрушили некоторые капища, но многие сохранились; в одно из таких древних святых мест под зеленым лиственным пологом и вошли мы сейчас с Иссой.

То было капище друидов, дубрава в глубине дремучей лесной чащи. Листья еще не тронула желтизна, но вскоре им предстояло облететь на землю внутри полукруглой каменной стены. В стене были устроены две ниши, и в каждой лежало по человеческому черепу. Некогда в Думнонии было немало таких мест, и многие восстановили после ухода римлян, однако часто христиане приходили, разбивали черепа, ломали стены и рубили дубы, а вот это капище простояло в лесной глуши, быть может, тысячу лет. Меж камнями торчали клочки шерсти, оставленные в качестве приношений теми, кто молился в роще.

168