Хроники Артура - Страница 225

225

Я поручил Эахерну, крепкому воину-ирландцу, следить за порядком на занятиях. Это помогло. Первая же трепка убедила Мордреда, что против силы не попрешь, и он нехотя подчинился дисциплине, хотя учиться все равно не стал. Можно заставить ребенка сидеть смирно, но нельзя принудить его к учебе. Мордред пытался запугать Эахерна, говорил, что станет королем и отплатит за побои. Эахерн снова хорошенько его вздул и сказал, что к тому времени переберется в Ирландию. "Захочешь мне отомстить, о король, – объявил Эахерн, сопровождая свои слова очередной затрещиной, – приезжай в Ирландию с войском, и я всыплю тебе по-взрослому".

Мордред был не просто шкодливым мальчишкой – с этим мы справились бы. Нет, он старался причинить боль, даже убить. Раз, когда ему было десять лет, мы нашли пять гадюк в темном подвале, где держали бочонки с медом. Никто, кроме Мордреда не мог их туда запустить. Он явно рассчитывал, что змея укусит слугу или раба. В холодном погребе змеи стали снулые, и мы легко их убили, а вот через месяц служанка и впрямь умерла, поев грибов, которые оказались поганками. Мы не знали, кто подменил грибы; все думали, что Мордред. Кайнвин как-то заметила, что в этом щуплом детском теле таится расчетливый взрослый ум. Она, как и я, не любила Мордреда, но старалась быть с ним ласковой и считала, что мы напрасно его бьем.

– Он только озлобляется.

– Да, наверное, – признал я.

– Так зачем вы его бьете?

Я пожал плечами.

– Потому что он не понимает хорошего обращения.

Когда Мордреда только привезли в Линдинис, я дал себе слово, что не стану его бить. Благие намерения испарились в первые же дни, а к концу года при одном взгляде на мерзкую недовольную рожу, нос картошкой и щетинистые волосы мне хотелось уложить мальчишку поперек колен и отхлестать до крови.

Даже Кайнвин в конце концов подняла на него руку. Я через весь дом услышал ее крик. Мордред нашел иголку и тыкал ею Морвенне в голову. Он как раз собирался проверить, что будет, если воткнуть иголку в глаз, когда на детский плач прибежала Кайнвин. Она так двинула Мордреда, что тот волчком отлетел через полкомнаты. С тех пор мы никогда не оставляли детей без присмотра служанок, а Мордред добавил Кайнвин к списку своих врагов.

– В нем злой дух, – объяснил Мерлин. – Помнишь ночь, когда он родился?

– Еще бы! – воскликнул я, ибо, в отличие от него, был тогда рядом.

– Помогать при родах пригласили христиан, ведь так? А Моргану позвали, когда уже случилась беда. Какие меры предосторожности приняли христиане?

Я пожал плечами.

– Они молились. Помню распятие.

Разумеется, я не присутствовал при самом рождении – мужчин к роженицам не допускают, – но смотрел за всем со стен Кар Кадарна.

– Не удивительно, что все плохо кончилось, – объявил Мерлин. – Молитвы!.. Разве молитвы помогут от злого духа? Надо было помочиться на порог, положить железо в постель, бросить полынь в очаг. – Он печально покачал головой. – Злой дух вошел в мальчика до того, как Моргана сумела этому помешать, и потому у Мордреда такая нога. Наверное, дух спрятался в ступню, когда почувствовал приближение Морганы.

– И как его изгнать? – спросил я.

– Мечом, который пронзит сердце негодного мальчишки. – Мерлин с улыбкой откинулся в кресле.

– Прошу, господин, скажи, как? – взмолился я.

Мерлин пожал плечами.

– Старый Бализ советовал уложить одержимого в постель с двумя девственницами. Разумеется, все трое должны быть голые. – Он хохотнул. – Бедный старина Бализ. Хороший был друид, но почти все его чары требовали раздевать девушек. Идея в том, что дух захочет перейти в девственницу, но не будет знать, в какую. Он выйдет из безумца и замешкается, выбирая между двумя девицами, – тут-то и надо вытащить всех троих из постели и бросить туда горящую головню. Дух и сгорит. Я никогда не верил в этот способ, хотя, признаюсь, как-то раз попробовал его применить. Пытался исцелить старого дурачка по имени Маллдин и в итоге получил одного полоумного и двух перепуганных рабынь с легкими ожогами. – Он вздохнул. – Маллдина отправили на Остров Смерти. Самое для него место. Может, и Мордреда туда же?

На Остров Смерти мы отправляли опасных безумцев. Нимуэ как-то оказалась там, и я с трудом ее вытащил.

– Артур такого не допустит, – сказал я.

– Да, наверное. Попробую сплести тебе заклятие, хотя обещать ничего не могу.

Мерлин теперь жил с нами. Даже не жил, а доживал последние дни – во всяком случае, так нам казалось. Пламя, уничтожившее Тор, опустошило его душу – осталась лишь дряхлая оболочка, лишенная воли к жизни. Летом он часами сидел на припеке, зимою, сгорбившись, грелся у очага. Переднюю часть головы он по-прежнему выбривал, как принято у друидов, но бороду больше не заплетал, и она висела седыми космами. Всегда готов был поговорить, только не о Динасе с Лавайном и не о том ужасном случае, когда Кердик отсек ему косицу от бороды. Я подозревал, что это происшествие не в меньшей степени, чем пожар на Торе, подкосило Мерлина. Впрочем, старик хранил некоторую искру надежды, ибо считал, что Котел не сгорел, а украден. Вскоре после нашего переезда в Линдинис он мне это доказал: сложил в саду игрушечную башню из поленьев, поставил внутрь золотой кубок и велел принести с кухни огня.

В тот вечер даже Мордред вел себя хорошо. Пламя всегда завораживало короля: широко раскрытыми глазами он смотрел, как полыхает башня из деревяшек. Поленья рушились, огонь взметался все выше и выше. Уже стемнело, когда Мерлин граблями разворошил уголья и вытащил кубок – сплющенный, оплавленный, но по-прежнему золотой.

225